Бани на Украине.

История русской бани уходит корнями в седую древность. Из описаний Геродота, можно узнать о том, что скифы,жившие на Украине в древние времена, пользовались баней.Они устанавливали три жерди, наклоненные верхними концами друг к другу, и обтягивали их войлоком. Потом бросали в чан, поставленный посредине этой хижины, раскаленные докрасна камни. Взяв конопляное семя, залезали в эту войлочную баню и бросали его на раскаленные камни. От этого поднимался такой сильный жар, что, по словам Геродота, «никакая эллинская баня не сравнится с ней, наслаждаясь ею скифы вопили от удовольствия. Скифские женщины растирали на шероховатом камне, подливая воды, куски кипариса, кедра и ладана. Этим жидким тестом с приятным запахом обмазывали все тело, а когда смывали этот слой, оно становилось чистым и блестело». Баня упоминается в восточнославянских мифах: ее почитали даже боги и с баней связывалось происхождение человека…

О русской бане упоминается в летописях X — XII веков. Ее называли мовь, мовня, мовница, мыльня, влазня или просто баня . В Древней Руси побежденные племена даже платили дань березовыми вениками.

Есть упоминание о бане и у Нестора в его «Повести временных лет». Апостол Андрей, путешествуя по разным странам, увидел в Великом Новгороде деревянные бани, где люди, обнажившись, били себя вениками и под конец обливались холодной водой: «Видел бани древены: И как нажарят их румяно,от одежд сволокутся и, взяв молодое прутье, так исхлещут себя, что выходят почти бездыханны, и остудят водой истомленное тело свое. И опять оживут. То творят мовенье себе, а не мученье».

В древности многие племена селились только в дубовых рощах. Считалось, что соседство с могучим деревом приносит силу и здоровье. Целительные свойства листьев дуба действительно велики. Простое пребывание в дубовой роще нормализует давление у гипертоников. Упоминает Нестор и о походе князя Олега в Константинополь. В договоре с Византией говорится о праве русичей пользоваться местными банями: «и да творят мовь елико хотят».

В X веке в Киево-Печерском монастыре монахи, прознав о пользе бани из древних книг, собранных в библиотеке, стали устраивать бани для лечебных целей, но на русский манер. В уставе великого князя Владимира бани именовались заведениями для немогущих. В XVII веке немецкий ученый Адам Олеарий пишет, что «в России нет ни одного города, ни одной деревни, в которых бы не было парных бань. Русские могут выносить чрезвычайный жар. Ложась на банных полках, велят себя бить и тереть свое тело разгоряченными березовыми вениками, чего я никак не мог вынести. От такого жару русские делаются красные и обливаются холодной водой. Зимой же, выскочив из бани, валяются на снегу, трут им тело, будто мылом, и потом снова входят в жаркую баню. Такая перемена противоположных деятелей благоприятствует их здоровью». Видимо отсюда и пошла поговорка: «Что русскому хорошо, то немцу — смерть!». Активным почитателем русской бани был Петр I. Когда в 1703 году был основан Петербург, было разрешено строить бани всем желающим и за постройку не бралось никаких пошлин. Баням на Руси всегда придавали лечебный характер. В 1733 году в Москве было выдано разрешение на постройку лечебной бани. Хозяина этого заведения обязывали «цену брать без излишества, дабы на него жалоб не происходило». Так как баня была лечебной, то запрещалось держать горячительные напитки.

Как правило, бани стоились из бревен, уложенных друг на друга, зазоры между которыми были и проконопачены мхом. Изначально все они топились «по-черному», то есть печка была установлена прямо в парной и дым выходил прямо в помещение. Поэтому стены в такой бане были закопчены, отсюда и пошло название «по-черному».

Устройство русской бани разительно отличается от римских терм. Во-первых русская баня всегда делалась из дерева и была лишена всевозможных роскошеств и излишеств. Все было подчинено только одному — оздоровлению. Во-вторых, баня имела только два помещения — предбанник, в котором раздевались и отдыхали в перерывах между заходами в парную, и сама парная. Строили такие бани без чертежей — все держали в голове, а искусство постройки бани передавалось по наследству. Немаловажным при постройке бани был выбор места для бани. Где попало наши предки баню не строили, а к выбору места подходили с такой же скрупулезностью, с какой подходили к выбору места для церкви.

В отличие от римских терм, где были комнаты с различной температурой, в русской бане постепенность прогревания достигалась тем, что в парной было устроено несколько полков на разной высоте. Таким образом достигалась разность температур — чем выше, тем жарче. Нагревалась парная при помощи печки, в которую укладывались камни, отсюда она и получила свое название — каменка. Для нагревания воды пользовались различными способами. В старину просто кидали раскаленные камни в бочки с водой. Позднее для нагрева воды вделывали в банную печь чугунный котел. Вода нагревалась в течение всего времени, пока топили печь и клубы пара, поднимавшиеся от закипевшей воды, окутывали всю парную.

Там, где не было бань, для этих целей использовали обычную печь, которая отапливала дом и в которой готовили. В горло печи укладывалась широкая доска, которую покрывали соломой. Затем аккуратно, чтобы не обжечься и не вымазаться об стенки печи пролазили по этой доске до конца и там аккуратно на нее ложились. Вход в горло закрывали заслонкой. Веником, конечно не очень то и помашешь в такой парной, но зато «дешево и сердито». Когда на стенки такой парной плескали воду поднимался ни с чем не сравнимый ароматный, душистый пар, несущий в себе запах свежеиспеченного хлеба. При помощи такой бани парили и немощных стариков: укладывали их на доску и задвигали в печь, прям как будто хлеб пекли.

Основным атрибутом русской бани всегда был веник. Без него в баню никогда не ходили. Существует великое множество веников: березовый, дубовые и еще много других, но более подробно о вениках и «с чем их едят» мы расскажем Вам в другой главе, которая так и называется: Веник — в бане всему голова!

Баня «по-черному».

Довольно широко распространено заблуждение, что париться по-черному — значит задыхаться от копоти и гари в маленькой комнате у открытой печи. Среди тех, кто так считает, нет ни одного человека, на собственном опыте испытавшего, что такое черная баня. Бояться того, что париться по-черному скоро перестанут вовсе, не следует. По всей России много мест, где предпочтение отдается изначальной русской традиции. Бани в деревушках Среднего Урала, Западной Сибири и других мест построены в соответствии с заветами предков, знавших толк: в настоящей бане. Там говорят: «Черная баня добела отмоет».

Так в чем же отличие черной бани от белой? Только в способе отопления помещения. Ведь сам домик (как под белую, так и под черную баню) строился одинаково и был очень небольшим. В нем было всего только две маленькие комнаты с довольно низким потолком. Высота потолка соответствовала росту взрослого мужчины. Небольшие размеры бани позволяли, как следует ее протопить. Главное отличие бани, которая топится по-черному, от «белой сестры» — это отсутствие дымохода.

Дверь в баню делалась очень плотной, без щелей. Для того чтобы она так же плотно закрывалась в притворе и не давала гулять сквозняку, закрывалась банная дверь туго, с усилием. Первая комната этого дома-бани называется предбанником. Его оборудовали с максимумом удобств. В предбаннике стояли скамейка и вешалка для одежды.

Предбанник по размерам значительно меньше самой бани, от которой его отделяла тонкая деревянная перегородка. Такую перегородку предпочитали делать из липы или сосны. В перегородке сделана дверь, которая плотно закрывалась, препятствуя тем самым проникновению дыма и пара в предбанник. В одном из углов бани находилась печь, на которой лежали большие круглые камни. Рядом с печью стояла кадка с большим запасом воды. В бане имелось одно маленькое окошко, и оно располагалось над печкой. Таким образом, баньку можно было проветривать по необходимости.

Как уже говорилось, печь в черной бане была без трубы, так что дым и копоть поступали непосредственно в парилку. Естественно, после первой же попытки истопить баньку стены и потолок парной становились закопченными, и копоть эта совершенно не поддавалась удалению. Вот за этот черный цвет стен и потолка баня и получила свое название.

После того как баня натопится, все окна и двери открываются для того, чтобы дым вышел наружу и воздух в парилке стал свежее. Конечно, никто не начинал париться до тех пор, пока весь дым не выветрится, иначе в такой бане запросто можно было угореть. Проветрив баньку, ее надо подготовить к тому, чтобы можно было в ней париться. Для этого баню «опаривают»: специальным скребком проводят по стенам, смывают лишнюю копоть, окатив стены горячей водой из шайки, и только после этих манипуляций «поддают пару», плеснув воды на каменку. Вот этот способ париться и получил название «черного».

С появлением белой бани черная баня не сдала своих позиций — обе стали существовать одновременно. И по сей день во многих деревнях можно встретить бани, которые топятся как по-белому, так и по-черному. Русские всегда были весьма демократичны и поэтому старались учитывать интересы всех жителей деревни, села или города, строя бани двух типов. Ведь до сих пор есть люди, которым баня, топленная по-черному, нравится гораздо больше. Они утверждают, что пар в черной бане более душистый и полезный, чем в белой, потому что только в бане, топленной старинным способом, сохраняется особое, какое-то древнее ощущение домашнего уюта и тепла.

Медики нашли научное объяснение «живительным» свойствам черной бани: оказывается, дым содержит особые антисептические вещества, уничтожающие болезнетворные бактерии и микробы.

В тех районах, где бани у русского населения не были зафиксированы, бытовала другая традиция – мытье (паренье) в печи. Описания его даются в сообщениях, присланных в Этнографическое бюро князя В.Н. Тенишева (1899 год). «Бани у нас очень редко встречаются, несмотря на достаток леса; есть деревни совсем без бань, а моются у нас в печах, которые очень просторны, и мыться можно одному свободно сидя. Причем подстилают под себя солому; свободно раздевшись в присутствии всей семьи, залезает один человек в печку с чугуном теплой воды. Ему подают веник и заслонку закрывают. Несмотря на видимое неудобство, крестьянин, выпарившись до «ломоты костей» и хорошо промывши голову щелоком, потом окатывается водой в сарае. Приготовлений нужно совсем немного: только с утра поставить в печь чугунок с водой», – сообщалось из Мольского прихода Тотемского уезда Вологодской губернии. В основном, мытье в печи было характерно для более южных областей, находящихся в пределах Старорязанского и Владимиро-Суздальского княжеств (Рязанская, Тульская, Московская, Ярославская, Владимирская, Калужская губернии). Как можно заметить, контуры ареала этого обычая в значительной мере совпадают с юго-западной и юго-восточной границами Московского государства XV – середины XVI вв. (до падения Казанского ханства). Остальные южные губернии, заселенные гораздо позже (в XVIII-XIX вв.), такого обычая уже не знали: там имелась своя традиция, сходная с украинской, – мытье в деревянных кадках и корытах. На Русском Севере также имелись целые территории, где не знали бань и мылись в печах. В последних районах, как считают исследователи, преобладала ростовская колонизация. В конце XIX – начале XX вв. печь в функции бани, кроме средне- и южнорусских земель, использовалась к северу от Верхней Волги в Ярославской, Тверской, Костромской и в южных районах Вологодской и Новгородской губерний. Такое же явление наблюдалось у эстонцев Восточной Латвии и у южных вепсов. У финских народов, несмотря на собственную банную культуру и наличие бань северорусского типа (сауна), также встречался обычай мыться в печи, возможно, заимствованный у соседнего русского населения. Печи, предназначенные для мытья, строились вместительными, и часто в них мылись по двое. «Крестьяне парятся в печках, по два человека, но не более. Печи специально делают большие, так что удобно в них даже сидеть. Моются в них обычно часов в 6–7 вечера. Но для парения довольствуются утренним жаром. Перед мытьем настилают в печь сноп соломы. Залезши в печку и взяв с собой немного горячей воды и веник, обмакивают веник в воду и брызгают на стенки, появляется пар, а потом ложатся на солому и парятся». Иногда в печи только парились, а домывались уже во дворе. Если же в печи и мылись, то вовнутрь ее ставили деревянное корыто, в которое стекала вода. Эта традиция сохранилась до настоящего времени, хотя и начала быстро исчезать во второй половине XX в. из-за широкого распространения бань. Во многих сельских районах бани стали появляться только в 70–80-е годы ХХ в., как это можно наблюдать на примере д.Павлоково, расположенной у Рыбинского водохранилища, в 5 км от г.Череповца, где, по словам информатора, «лишь пять лет назад срубили баню; все в печке мылись». На несколько лет раньше банные постройки стали сооружаться в селениях северной части Ярославской и в Грязовецком р-не Вологодской обл. Сходную тенденцию можно было наблюдать и в небольших городах. Например, в г.Любиме бани построили в 1970-х годах, а привычными они стали значительно позже. А вот в соседнем с городом богатом торговом селе бани у купцов появились еще в XIX в. Но даже там, где бани начали строить всего лишь 30–40 лет назад, люди зачастую моются старым способом – в печке. Иногда бани имели и другое назначение, как например в Солигаличском уезде Костромской губернии: «Бани у нас строятся не для мыться, а для сушки и трепания льна. Моются же в печах дома». Такую функцию бани – как в России, так и в Финляндии – не следует считать чем-то необычным. На западе и юго-западе – в Гродненской и Черниговской губерниях – баня служила для тех же целей. В Северо-Западном регионе отмечалась иная тенденция: для мытья использовался овин. Мытье в печи в прошлом успешно конкурировало с баней и даже могло кое-где потеснить ее, хотя документы XVI-XIX вв. говорят о поступательном расширении ареала парной бани.

За и против

Стойкость двух различных систем гигиены, зачастую существовавших по соседству, объясняется консервативностью быта, тяготением людей к привычному укладу жизни. Примеры, свидетельствующие об устойчивости бытовых традиций, можно отыскать, например, в медицинской литературе конца XIX – начала XX вв. Так, фельдшер из Тотемского уезда Вологодской губернии П. Лукачев, отстаивая преимущества мытья в печах, писал: «Баня есть почти у каждого домохозяина. Но что это за бани? Из тонких бревнышек выстроена хибарка, покрыта жердями и соломой. Внутри сделан очаг из глины. На железных прутьях над очагом наложены камни. Они накаляются и дают тепло для моющихся. Не знаю, чем такая баня лучше большой печи!». Такого же мнения придерживалась и остальная часть сельской интеллигенции, воспитанная в этой традиции: «Домашняя баня в печи хороша в гигиеническом отношении тем, что не заставляет делать резкий переход от тепла к холодной атмосфере и сквозному ветру». Впрочем, мытье в печи в еще большей мере подвергалось критике со стороны представителей «противоположного лагеря», напоминавших о смертельных исходах подобного мытья: порой из-за малого объема воздуха в печи люди задыхались. Другим существенным аргументом в пользу мытья в бане было соображение о том, что «избы, в которых парятся, сгнивают быстрее». Это признавали и сами крестьяне, но бани сооружать не спешили.

Ареалы банных традиций

У русского народа обе банные традиции имеют определенные, довольно легко очерчиваемые ареалы. Современные ареалы их особенно четко прослеживаются на территориях старого древнерусского заселения, входивших в прошлом в состав Киевской Руси и Московского государства. На территориях, присоединенных позже, куда русское население переселилось из самых разных мест, либо бытуют оба способа мытья чересполосно (Среднее Поволжье), либо баня «возобладала» над мытьем в печи (Сибирь). Чтобы разобраться в проблеме распространения на Русской равнине традиции мытья в бане, необходимо выяснить происхождение бани и попытаться установить, где она возникла. Существовало мнение, что русская баня ведет свое происхождение из Византии, а ее название заимствовано из греческого языка. Как дополнительное доказательство этого приводилась «распространенность» бани вдоль пути «из варяг в греки». Позднее это мнение было признано неверным. На основе анализа особенностей внутреннего устройства и планировки русской бани было убедительно доказано, что русская баня не связана с византийским прототипом и все ее детали имеют местные корни. На пути же «из варяг в греки» бани наиболее широко распространены были на северном (новгородском) его конце, но чем южнее, тем меньше их встречается. На Украине мылись в деревянных корытах, а бани имелись только в городах, т.е. появление их здесь связано с городской традицией. Исходя из «географии» бань начала XX в., можно установить, откуда они начали распространяться. Для южнорусских территорий и Украины баня не была характерна вовсе. В Центральной России, как указывалось выше, она встречалась не повсеместно. Например, в поволжской части Тверского края бани появились давно, по крайней мере к XVI в. они были там уже распространены. В других же местах Центральной России их не было и в начале XX в. В XIX в. даже жители Москвы, не говоря уже о населении подмосковных сел, широко практиковали мытье в печах. Эта «печная» традиция простирается далеко на север – в центральные районы Вологодской губернии. В XX в. ее граница в северном направлении особенно далеко заходит в районе Кубенского озера. Район, где на севере вклинивается «печная» традиция, – это область «низовской» (ростовской) колонизации, что подтверждается историческими документами и антропологическими материалами. А так как эта «ростовская» область простирается вплоть до берегов Белого моря, то вероятно, что в прошлом бань не было и на более северных территориях: по крайней мере, в купчих и меновых грамотах Пинежского и Мезенского уездов (XVI в.) бани не упоминаются. В этих документах их обычно перечисляют среди прочих построек, хотя не исключено, что они могли быть просто пропущены. В XIX в. бани здесь уже стали обычным явлением.

«Белые» и «черные»

Для определения места возникновения и наиболее раннего бытования банной традиции необходимо рассмотреть особенности позднейшего сплошного ареала т.н. «черной» бани, которая топилась «по-черному», так как не имела печной трубы. «Белые» бани (с печной трубой) имеют более позднее происхождение и, несомненно, возникли под влиянием городской культуры. До XVII в. даже в городах у всех сословий печи в домах топились «по-черному», что очень удивляло иностранцев. Исходя из ареала «черной» бани, истоки ее следует искать в пределах Русского Севера и северо-западных областей, расположенных между Финским заливом и верхним течением Днепра. Зону поиска позволяет существенно сузить внутренний план бани. Большинство бань имеет так называемую западнорусскую внутреннюю планировку (терминология, применяемая для характеристики жилищ). Наличие только такой планировки бань даже в районах, где избы имеют совершенно иной тип внутреннего плана, указывает на происхождение бань из области бытования западнорусского типа внутренней планировки. Западнорусская внутренняя планировка крестьянских изб была характерна для сравнительно небольшой и хорошо очерченной территории. В жилых постройках восточных славян такая планировка встречается на Украине, в Белоруссии, в западных областях России и в бывшей Новгородской губернии. Но бань на большей части этой территории нет. В Белоруссии они издавна были распространены только в селениях по Западной Двине и в самых верховьях Днепра и Сожа. Встречаются же преимущественно бани на русских землях, расположенных к северу и северо-востоку от Белоруссии. Таким образом, сочетание изб западнорусского внутреннего плана с наличием бань существенно ограничивает область возможного возникновения «банной» традиции: она включает бывшие Новгородскую, Псковскую и Смоленскую губернии, а также Карелию и Северную Белоруссию. Еще одно свидетельство северо-западного происхождения бани – преобладание в старых ее типах печей-каменок. Печь-каменка использовалась для отопления северных изб в раннем средневековье, но встречалась и в более позднее время. В Новгороде, Ладоге, на Белом озере и в Прибалтике в «домонгольский» период подобная конструкция печи широко применялась для обогрева жилищ, тогда как в южных районах, заселенных полянами и вятичами, использовались преимущественно глинобитные печи.

Прародители

Скорее всего, областью возникновения традиции русской бани следует считать территории вблизи Балтийского моря – бассейн Западной Двины и район вокруг озера Ильмень. Дополнительным подтверждением может служить широкое распространение бани подобного типа в Новгороде ХШ века; в другие регионы она попала в разное время и разными путями. Возникает вопрос, с какой культурой ее нужно связывать: с финно-угорской или славянской? В обоих случаях имеются доводы «за» и «против». У восточных славян бани встречаются преимущественно у северных русских и белорусов, т.е. там, где славяне непосредственно соприкасались с древними финно-уграми. Отсутствие их у южных восточнославянских групп свидетельствует о том, что «банная» традиция не характерна для изначальной общей культуры восточных славян. Особенности строительных традиций новгородских словен в Х-ХІІ вв., а именно наземные (незаглубленные) срубные постройки и печка-каменка, наиболее соответствуют конструкции «современной» бани, тогда как у балтов и северных финно-угров архаичные варианты построек предполагали некоторое углубление в грунт и открытый очаг. Распространившиеся у них к ХШ в. печки-каменки, вероятно, могли быть заимствованы от соседей, но для данного региона вернее будет не связывать традицию бани с каким-нибудь одним древним этносом. На рубеже I-П тыс. все этносы на этой территории, несмотря на разное происхождение, благодаря связям и взаимовлияниям, составляли единую культурную общность. Можно сказать, что и строительные традиции новгородских словен имели больше сходства с традициями иноэтничных соседей, чем отдаленных южных сородичей. Вероятность первоначального появления бани в культуре финно-угров не так велика, как может показаться на первый взгляд. Версия о заимствовании ее переселенцами-славянами у местных финно-угорских народов оставляет открытым вопрос, почему оно произошло только на Севере, а в междуречье Волги и Оки (хотя и не повсеместно) эта традиция оказалась чуждой русскому населению. Со своей стороны финно-угры Русской равнины испытали большое влияние славянского (русского) домостроительства, и самобытные элементы у них фактически не прослеживаются. Сказать, что у них существовало изначально, а что было заимствовано позднее, весьма затруднительно. Традиция бани у современных поволжских и прибалтийских финно-угров встречается, в основном, в тех же местах, где и у соседнего с ними русского населения. Но то же самое относится к распространению «паренья» в печи. Северные вепсы, соседствуя с русскими Прионежья и других районов, где повсеместно имеются бани, знают только эту традицию, южные же практикуют мытье в печи, как и их соседи. Кроме того, внутреннее пространство печи зимой использовалось южными вепсами как спальня. Паренье в печах, встречающееся кое-где на юге Среднего Поволжья, исследователи связывают с русским влиянием.

Особенности конструкции

На территории Среднего Поволжья первые бани появились очень рано – не позднее XII в. – и пришли туда из стран Востока. Судя по археологическим данным, это были монументальные каменные сооружения с бассейнами и подпольным подогревом. Естественно, они могли получить распространение только в городах. Населением сельской местности была заимствована очень простая конструкция бани русского типа из Суздальской земли. Такие бани могли местами появиться в связи с переселением кривичей или из славянских купеческих кварталов булгарских городов. Современные сельские бани народов Поволжья имеют печь-каменку, топятся «по-черному», и хотя вода нагревается уже во вмазанном в печь котле, связь их с русской баней очевидна. Устройство помещения и внутренняя планировка большей части поволжских бань идентичны русским. Время появления русской бани в Поволжье пока неизвестно. Несомненно только, что после падения Казани она распространилась там повсеместно, чему способствовал большой приток русских переселенцев. Возможно, заимствование произошло намного раньше, так как потребность в бане уже была, а торговые связи между Волжской Булгарией и Русью были значительны. В районе Среднего Поволжья кое-где встречаются бани с необычными конструктивными особенностями. Строят их здесь частично или полностью заглубленными в землю, в речной берег. Этот тип бани, построить которую легче и быстрее, чем срубную, был более характерен для бедных лесом (лесостепных) районов, откуда и распространился вверх по Волге в лесную полосу. Внутреннее помещение бань на юге Среднего Поволжья иногда повторяет известную южнорусскую планировку жилища, при которой печь располагается у дальней от входа стены. Такая планировка была характерна для бань и жилищ мордвы и русского населения Самарской и Саратовской губерний. Она, несомненно, является проявлением строительных традиций, использовавшихся в южном жилище, но, возможно, на планировку повлияло и само устройство бани (в виде землянки). В древние времена в южной части Киевской Руси жилища строились заглубленными в землю, и солнечный свет мог поступать в них только со стороны одной стены – той, где располагались дверь и окна, так как остальные стены были почти полностью завалены землей. Чтобы не загораживать свет, печь размещали у задней, дальней от входа стены, к тому же она сама могла служить источником света в наиболее темной части жилища. В северных наземных постройках система освещения была иной: со стороны входа часто имелась пристройка – сени или крытый двор, а свет поступал через окна, расположенные на противоположной, фронтальной стене. Это отражалось на северных типах планировки, где печь располагалась вблизи входа. При сооружении бань в виде землянки по тем же причинам печь для удобства могла быть отодвинута к дальней стене. Понятно, что локальные особенности строительства бань в Среднем Поволжье вызваны местными природными условиями (возвышенные сухие берега и недостаток лесов), а также влиянием южнорусской культурной традиции. Возможно, данный тип бани, в котором земляночная конструкция сочеталась с южнорусской планировкой, возник вовсе не в Поволжье, а уже в готовом виде был занесен из Суздальской земли, где он мог появиться в результате взаимодействия северных и южных строительных традиций Древней Руси. Развитие бани типа землянки из древних булгарских бань еще менее вероятно, чем из срубных бань. В Среднем Поволжье, как уже упоминалось, кроме общепринятого способа нагрева воды в бане при помощи раскаленных камней, применялся и другой – подогрев воды во вмазанном в печь котле. Этот способ имеет местное происхождение и известен также в домашнем быту у финских народов Поволжья. В XX в. он получил широкое распространение и в других регионах России, вытеснив старый способ нагрева воды. Приведенные материалы говорят о том, что Поволжье не могло быть местом возникновения бань. Для жителей этой территории характерны иные строительные традиции и культурно-бытовые приемы, отразившиеся в деталях конструкции бань.

Первые бани

Особенности русской бани, воспроизводящие основные элементы устройства древнего жилища, указывают на то, что истоки бани следует искать в регионе вокруг озера Ильмень. На этих территориях, наряду со славянским населением, до сих пор проживают различные финно-угорские народности, в прошлом более многочисленные, чем сейчас. На первый взгляд, казалось бы, логично связывать традицию бани именно с северными (прибалтийскими) финно-уграми, тем более что в настоящее время бани у них широко распространены. Но сведения, относящиеся к средневековью, опровергают это предположение. Так, данные 1571 года о карельских постройках, приводимые А.А. Шенниковым, свидетельствуют о том, что традиция бани не была исконно присуща быту балтийских финно-угров. Из 82 усадеб Кирьяжского погоста, расположенного немного севернее г.Корелы, бани были только в пяти. Такое мизерное число бань по отношению к количеству дворов, скорее всего, свидетельствует об их недавнем появлении здесь. Имеются все основания предполагать малую вероятность возникновения у балтийских финно-угров в «дославянское» время бани в виде отдельной постройки, обособленной от жилья. Во-первых, в раннюю эпоху усложнение построек было связано с социальными переменами: такое жилье было характерно для быта привилегированных городских слоев. Во-вторых, необходимыми условиями, ведущими к возникновению бани, отдельной от жилья, были модификация жилища и превращение его в более совершенное сооружение, которое нуждалось в бережном обращении. Чтобы дерево стен не портилось, была выделена отдельная постройка для мытья, построенная по хорошо известным принципам старого жилища. Однако, судя по археологическим данным, до X в. жилища как прибалтийских (лето-литовских), так и финноязычных племен имели довольно простую конструкцию. Такие постройки собирались достаточно быстро, а значит, задачи их длительной сохранности еще не ставились во главу угла. На Руси бани появились в глубокой древности. Общеизвестен рассказ из «Повести временных лет» о сожжении в 945 г. княгиней Ольгой древлян в бане. События, описываемые в нем, происходили в Киеве, однако на сельской территории нынешней Украины в период раннего средневековья бань не было. Исключение, вероятно, составляли города. Распространение бань в городской среде легко объяснимо, если вспомнить предшествующие исторические события. Князь Олег в 882 г. вместе с дружиной переселился из Новгорода в Киев. А так как до переселения дружинники жили в северных словенских городах, то они неизбежно должны были усвоить и местные обычаи. В Южную Русь они принесли с собой многие особенности бытовой культуры новгородцев. О существовании бань главным образом лишь в новгородс